Юрий Припачкин: "Про кабельщиков в ФЦП цифровизации просто забыли"

Президент АКТР Юрий Припачкин поделился с ведущими «ТВ-Профи» мнением относительно того — есть ли место кабельным телеканалам в Федеральной программе перехода на цифровое вещание и исчезнет ли аналоговое телевидение после перехода на «цифру».

 

М.СИЛИН: Здравствуйте, уважаемые телезрители, в эфире программа «ТВ-Профи» и её ведущие: я — Михаил Силин и Яна Бельская.

 

Я.БЕЛЬСКАЯ: Здравствуйте. И сегодня у нас в гостях Юрий Припачкин — президент Ассоциации кабельного телевидения России. И первый вопрос: кого объединяет Ассоциация? В неё входят только кабельные операторы или может быть кто-то ещё?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Вы знаете, в этом году Ассоциации исполнится 15 лет — это профессиональное объединение участников рынка, обеспечивающих доставку телевизионных сигналов от их производителя до абонентов с использованием различных технологий. Сюда входят практически все кабельные операторы России и операторы, которые используют другие технологии, такие как например IP. Также сюда входят большинство спутниковых операторов — практически все, кроме «Триколора». И сюда входят большинство нишевых каналов, которые производят программы для операторов. Так что это самая большая профессиональная организация, которая преследует своей целью создание прозрачного рынка для всех — и для тех, кто производит, и для тех, кто поставляет, и, конечно, для абонентов.

 

М.СИЛИН: Сколько примерно абонентов объединяют операторы, которые входят в вашу Ассоциацию?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Больше 15 миллионов абонентов, примерно треть рынка.

 

М.СИЛИН: То есть треть рынка, потому что всего где-то 45 миллионов домохозяйств?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Рынок сейчас выглядит примерно следующим образом: около 15 миллионов абонентов обслуживают операторы, входящие в нашу ассоциацию, еще, примерно, столько же обслуживает вместе «Триколор» и «Ростелеком», и остальные пока находятся в процессе подключения. 

 

М.СИЛИН: То есть огромное количество абонентов. Тогда у меня возникает естественный вопрос: сейчас мы все являемся свидетелями, участниками реализации Федеральной целевой программы перехода на цифровое вещание. Отведено ли кабельному и спутниковому вещанию надлежащее место в этой программе?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Вы знаете, программа федеральная, делается на государственные деньги, касается только федеральных структур. Участники ассоциации не рассчитывают на бюджетные деньги, они используют собственные инвестиции, либо привлеченные, поэтому в этом смысле в программе нас нет. Однако, если смотреть шире, конечно мы участвуем в цифровизации страны непосредственно, мы просто используем другие технологии и возможности. Поэтому, мы преследуем цели программы, то есть цели государства с точки зрения цифровизации нашего общества, мы просто решаем это за счет других средств и других организационных форм. Но в программе непосредственно нас нет.

 

М.СИЛИН: Но все-таки, смотрите, программа развития телевидения сформулирована в более общем виде. Это же не просто построение эфирной сети — это именно развитие телевещания, и, наверное, тут нужно учесть перспективность: насколько перспективны все эти технологии, если сравнить вещательные сети эфирного телевидения, кабельного телевидения, спутникового телевидения? Что можно сказать об их перспективах?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Вы знаете, технология эфирного телевидения, в общем-то, достаточно старая — фактически она было разработана и достаточно широко опробована в мире в 70–80-е годы прошлого века. И уже есть результаты её использования, в том числе и конкуренции с кабельным и спутниковым каналами. Учитывая просторы нашей страны, за счет одной технологии невозможно решить задачу, которая ставится государством — обеспечение каждого гражданина Российской Федерации доступом к цифровому телевидению. Поэтому необходимо говорить о сочетании различных технологий и различных организационных форм. К сожалению, в той программе, которая сейчас есть, речь идёт только о государственном финансировании государственной структуры в лице РТРС, которая является основным исполнителем программы. Они решают свою задачу, то есть только эфирное цифровое телевидение. Вопрос — насколько она эффективна и сколько людей будет этим пользоваться, тоже пока не стоит. Нас это в некоторой степени волнует, потому что мы все понимаем, что закончится в 2015 году этап строительства, начнётся этап эксплуатации — и не очень понятно, за счёт каких средств будет осуществляться эксплуатация сети, как будут строиться отношения с абонентами? Вообще у РТРС появится абонент или нет? Потому что до сих пор они никогда не обслуживали абонентов как физических лиц, а это, в общем, налагает определённые ограничения на деятельность и взаимодействие всех операторов, работающих на этом рынке. Поэтому мы и ставим вопросы перед программой, перед Министерством связи относительно того — как это будет выглядеть после 2015-го года, как и какие услуги будет оказывать РТРС? Потому что в эфирном цифровом телевидении, в отличие от эфирного аналога, меняется только технология, а сам эфирный продукт остаётся. Это значит, что пример, который сейчас мы видим на рынке — то, что эфирным телевидением пользуется меньший процент абонентов, чем кабельным или спутниковым. Что будет дальше в стране — не очень понятно. Точнее, нам понятно, а с точки зрения программы — непонятно, поэтому мы и выступаем за то, чтобы доработать программу уже на период после 2015-го года, рассмотреть вопросы, связанные с использованием различных технологий и различных организационно-правовых форм и разработать единые правила игры для всех участников рынка.

 

М.СИЛИН: Одним из важнейших критериев в нашей стране, с помощью которых оцениваются те или иные программы, это их инновационность — какие-то новые технологии, новые возможности. Можем ли мы сравнить с этой точки зрения значимость и возможности кабельных сетей и сетей эфирного телевидения?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Вы знаете — не можем сравнить, потому что это две принципиальные разницы. Эфирное телевидение — неважно, аналоговое или цифровое — это всегда односторонняя передача телевизионного сигнала. А кабельное телевидение — это всегда двухсторонний поток с возможностью использования новейших разработок в области предоставления различных сервисов, в том числе и интерактивных. В эфирном это невозможно. Более того, мы прекрасно понимаем ограниченность частотного ресурса, и даже сейчас — пускай даже будет 3 мультиплекса — это всего около тридцати каналов. В этой связи не очень понятен вопрос с тем — что будет с HD-каналами. Сейчас HD-формат становится для телевизионных производителей фактически стандартным, большинство программ уже сейчас производится в HD и вещается в HD. И как будут вести себя те 9 каналов, которые сейчас определены в первом мультиплексе, когда они перейдут на HD-вещание? В первом мультиплексе останется только половина из них? Тогда куда должна уйти вторая половина — во второй мультиплекс? А второй передвинется в третий и так далее? Если это не HD, то о каком качестве для абонента мы тогда говорим?

Конечно, и спутник и кабель уже сейчас вещают в HD, поэтому потребительское качество уже выше. Если говорить об инновационном подходе, конечно кабельное и спутниковое телевидение с точки зрения внедрения инноваций вне конкуренции с эфирным, в принципе.

 

М.СИЛИН: И вы считаете, что будущее за телевидением высокой четкости — HD, да?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Конечно! Это не я считаю — это мировая тенденция, которая уже сейчас является фактом.

 

М.СИЛИН: Раз мы заговорили о телевидении высокой четкости, стандартной четкости, то есть говорим о качестве картинки. Существует ли здесь какое-то отличие качества телевизионной картинки в кабельных сетях, спутниковых и в сетях эфирного телевидения?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Ну, во-первых, в вашем вопросе уже есть ответ. Если искать разницу в качестве картинки между SD и HD — она принципиальна. Поэтому как сравнивать? Да, эфирное цифровое телевидение, давая картинку SD, во многих случаях лучше аналогового эфирного телевидения, потому что есть помехи. С другой стороны, надо прекрасно понимать, что цифра работает по принципу «ноль — один» — либо есть сигнал, либо нет. Поэтому мы, например, знаем, что во многих странах были проблемы, связанные с многоквартирный домами, когда эфирное цифровое телевидение в одной части дома могло быть, во второй — не быть. Приходилось строить еще так называемые коллективные сети приема эфирного цифрового телевидения, потому что в каждом доме, фактически в каждом районе (особенно если говорить о крупных городах) есть своя электромагнитная обстановка, различные помехи, непроходимость сигнала и т.д. Поэтому я не исключаю, что после запуска эфирного цифрового телевидения придется еще думать о том, чтобы «расшивать» так называемые зоны нечеткого приема в различных точках. А это вопрос о дополнительных инвестициях — за чей счет?

 

Более того, еще раз подчеркну, что эфирное телевидение имеет ограниченную пропускную способность, отличается от спутника количеством каналов — это, скажем три десятка эфирного и сотни спутникового при практически тех же деньгах. А если говорить по сравнению с кабельным, то, конечно, конкурентные преимущества кабеля это: обратный канал, интернет и различные дополнительные услуги. Поэтому если говорить о коммерческой составляющей эфирного цифрового телевидения, в общем-то, везде в мире оно проигрывает альтернативным способам доставки.

 

То, что необходимо решать государственную задачу, особенно в пограничных областях — это, конечно, нужно. Еще раз подчеркну, что для нас вопрос заключается в том — как будет решена эксплуатация после 2015-го года. Что это будет, кто за что будет отвечать? Например, если человек начал принимать цифровое эфирное ТВ, и вдруг у него оно перестало работать — что ему делать, кому он должен звонить? Скорее всего, он пойдет в местную власть и будет спрашивать: где мое телевидение? А у него, может, просто сам приемник перегорел, потому что был скачок напряжения, или сбились настройки. Или какая-нибудь бабушка не может понять, почему у нее нет телевидения — куда она побежит? Соответственно, будет нарастать шквал абонентских обращений...

 

М.СИЛИН: А вот Вы говорили сейчас про цифровое телевидение и про аналоговое. Правильно ли я понимаю, что пройдет ещё 2 года, и телевидение в эфире полностью перейдет на цифру, аналог будет выключен, и в стране уже аналогового телевидения больше вообще не останется?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Ну, опять же сошлюсь на зарубежный опыт — не совсем так. Да, действительно, со второго полугода 2015-го года эфирное аналоговое телевидение должно быть отключено — в России было подписано соответствующими сторонами соглашение, которое обязывает это сделать. Но аналоговое телевидение очень часто сохраняется в кабеле, потому что многим кабельным операторам, за счет того, что у них большая емкость сетей, выгодно оставлять аналоговое телевидение для той части абонентов, которая не хочет переходить на цифру, не хочет менять телевизор.

 

М.СИЛИН: Ну, или не успели ещё оборудование приобрести...

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Или которое не хочет учиться пользоваться приставками — оно достаточно консервативное, или пожилое поколение. Я знаю что, например, в Испании в течение трех месяцев после отключения аналога абонентская база кабельных операторов выросла на 25% за счет тех абонентов, которые поняли, что их телевидение исчезло, а они ничего не хотят делать, не хотят покупать новый телевизор. Вот они пришли к кабельным операторам и получили контракт на те же самые 30 аналоговых каналов, которые они до этого смотрели. Ну а вообще, тема перехода с аналога на цифру уже в мире достаточно хорошо отработана — это уже свершившийся факт.

 

Я.БЕЛЬСКАЯ: Если позволите, я хотела быть немного обострить нашу беседу. Я хотела бы задать вопрос относительно обязательных каналов. После введения обязательного пакета из 9-10 каналов, всех операторов платного телевидения обязали предоставлять эти каналы бесплатно. Мы понимаем — это государственная программа, эти каналы поддерживают государство, мы доставляем их бесплатно, хотя никто не компенсирует затраты операторов на доставку этих каналов. Но сейчас утвержден уже список второго мультиплекса, то есть второго списка каналов, которые также будут во всех сетях. И сейчас ведутся разговоры о том, что вещатели, которые также входят в Ассоциацию, отстаивают идею, чтобы каналы второго мультиплекса также стали обязательными и бесплатными. Здесь есть интерес зрителей, которым чем больше всего бесплатно, тем лучше — но что думает Ассоциация по этому поводу? Какую позицию она заняла? К чему вообще может привести такая всеобщая бесплатность?

 

М.СИЛИН: Вот на этом интересном вопросе мы делаем небольшой перерыв на рекламную паузу, после чего мы вернемся с вами в эту студию.

 

(Часть II)

 

М.СИЛИН: Итак, мы продолжаем программу «ТВ Профи», в студии ее ведущие Михаил Силин и Яна Бельская, и наш гость — президент Ассоциации кабельного телевидения России Юрий Припачкин. Итак, мы остановились на вопросе, который задавала Яна.

 

Я.БЕЛЬСКАЯ: Да, хотелось бы уточнить, что вы думаете о том — насколько федеральная целевая программа цифровизации учитывает интересы рынка в целом, и есть ли такой конфликт, который я лично вижу в этих разговорах о бесплатном втором мультиплексе — целом ряде коммерческих телеканалов, которые операторы должны будут предоставлять бесплатно?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Ну, Вы знаете, я не очень понимаю, что такое понятие «бесплатность» в целом. Бесплатно ничего не бывает — кто-то за что-то должен платить. В первом мультиплексе за всё платит государство — оно платит за распространение федеральных каналов.

 

Я.БЕЛЬСКАЯ: Но операторам оно не платит.

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Оно платит РТРС.

 

М.СИЛИН: Но больше никому не платит — кабельным не платит, спутниковым не платит.

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Не платит ни кабельным, ни спутникам, так как это пакет обязательных каналов, которые обязаны распространить, и мы не берем за это деньги — никто. Второй мультиплекс — там ситуация несколько другая, туда входят большинство коммерческих каналов, которые платят РТРС крайне приличные деньги — около $30 млн в год. И встает вопрос: они распространяются в эфире, но причем тут кабель? Они распространяются и распространяются — это же не обязывает нас распространять их бесплатно. А если они хотят иметь какие-то отношения с операторами связи, то это надо обсуждать. 

 

Есть предыстория этого вопроса. Она связана с тем, что некоторые из каналов платили операторам кабельного телевидения в свое время за «вхождение в кабель», когда шел этап модернизации сети, когда, так сказать, требовались некие инвестиции и они хотели быть первыми среди всех каналов, которые входят в сеть. Эти отношения где-то сохранились, где-то уже нет, тут требуется просто проведение соответствующих переговоров. Есть вторая тенденция, когда эти каналы сейчас платят за то, чтобы быть на той или иной кнопке. У них почему-то считается, что чем ближе кнопка к федеральным каналам, тем выше их телесмотрение. Это спорный тезис, но, тем не менее, многие каналы готовы за это платить операторам, чтобы канал был на конкретной кнопке. Не хотят быть на 80 строчке, не хотят быть на 15 или 13. Это другая система отношений. Касательно того — должен быть второй мультиплекс бесплатным с точки зрения доступа в сеть или нет, тут необходимо проводить переговоры и дискуссии. Я оснований для коммерческих каналов пока не вижу, но с другой стороны, я не знаю прецедентов того, что мы обязаны с ними заключать договоры или брать деньги. Они находятся в мультиплексе, они платят за распространение в эфире, ну и как бы «флаг в руки», в «свободное плавание». Вот только кто будет смотреть их из эфира — вот собственно, в чем суть вопроса. Поэтому будем разговаривать, как-то договариваться. Есть разные точки зрения — найдём какой-то компромисс. 

 

Я.БЕЛЬСКАЯ: Я знаю, что во второй мультиплекс вошли несколько каналов, которые на сегодняшний день являются платными — операторы им платят деньги. Это значит, что операторы перестанут этим каналам платить деньги, как только они начнут распространяться в эфире? Я говорю об НТВ’шном канале «Спорт Плюс».

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Знаете, замечательный вопрос! Вы просто подчеркиваете, что во втором мультиплексе собрались каналы с разными интересами, и мы говорим о том, что подход должен быть един. То есть если второй мультиплекс бесплатен, то и мы ничего не обязаны платить каналу «СпортПлюс» за его распространение. Поэтому я и говорю, что тут разные интересы, разные трактовки. И вопрос на самом деле коммерческий, и он будет решаться в рамках коммерческих переговоров. Если это, так сказать, будет позиция других государственных интересов, мы готовы к этому прислушиваться, но мы должны понимать в чем государственные интересы заключаются. Вот первый мультиплекс — там никаких вопросов нет.

 

Я.БЕЛЬСКАЯ: Есть платные каналы, есть каналы бесплатные, и каждый раз это вопрос выбора модели самим каналом. По Вашему мнению — в какую все-таки сторону развивается наш рынок? Потому что совершенно очевидно, что огромное количество программ, которые везде в мире распространяться только платно — у нас они показываются в эфире практически бесплатно. Плюс снижение уровня абонентской платы в платном телевидении, как таковом — все это потихонечку обессмысливает этот бизнес. Насколько велика разница между рейтингами платных и бесплатных каналов, какой смысл вообще платить за каналы, если у них рейтинги не очень высокие (ведь можно же смотреть только бесплатные каналы с топовыми программами). Куда в целом рынок движется, по-вашему?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Рынок уверенно движется в одном направлении — это направление называется «персонализация телевидения», и его сущность заключается в том, что каждый человек (я подчеркну — человек, а не абонент) имеет право и технологическую возможность выбрать любое количество каналов или даже лучше передач, формируя свой собственный персональный канал для просмотра в удобное ему время. 

 

Я.БЕЛЬСКАЯ: В таком случае смысл в каналах как таковых теряется?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Каналы — это агрегаторы контента, которые собирают различный контент по каким-то одним им ведомым соображениям. При этом есть каналы, где всё идёт, как винегрет — и сериалы и спорт, и новости, и какие-то передачи про животных, детей, больницы и т.д. Есть каналы, которые специализируются на чём-то конкретном: или на спорте, или на детях, или на медицине и т.д. И вот эта персонализация доступа как раз и приводит к модели платности телевидения, с точки зрения того, что абонент уже начинает платить за право доступа к тому или иному контенту, который ему нужен. Дальше деньги могут делиться между оператором связи и производителем контента, либо по принципу, что оператор связи у него что-то покупает оптом, платя вне зависимости от абонентской базы, либо деньги приходят от каждого абонента и каким-то образом делятся между производителем и оператором связи. При этом надо понимать, что производители живут, в общем-то, тоже по двум моделям: они либо вставляют в контент рекламные блоки, зарабатывая деньги на рекламе, либо они пытаются получить деньги только от подписчиков, но тогда минимизируют количество рекламы на своих каналах, либо вообще её исключают. Этот процесс будет продолжаться, но в основе всегда, я считаю, будет лежать профессиональный выбор телезрителей.

 

При этом, подчеркну одну такую вещь, очень важную для понимания рынка, что когда мы говорим об абоненте, мы говорим о квартире, в которой может проживать как один человек, так и несколько. Если там проживает несколько человек, у них разные предпочтения — у старшего поколения — одни, у младшего — другие. Поэтому операторы кабельного или спутникового телевидения, которые проходят с телевизионным продуктом в такие квартиры — они дают возможность выбора различным членам семьи. Вот это важная вещь.

 

М.СИЛИН: Не означает ли это, что если мы говорим о персональном телевидении. Что именно наличие платформы персонального телевидения и будет самым главным отличием между эфирным телевидением и кабельным или спутниковым телевидением.

 

Ю.ПРИПАЧКИН: На эфирном телевидении, в принципе, чрезвычайно сложно построить такую платформу в связи с ограниченностью ресурсов. Еще раз подчеркну, что если говорить о персональном телевидении, то, конечно, людей интересует другой стандарт, другое качество картинки — это HD как минимум, которое эфирное телевидение не может дать в принципе. Поэтому вопрос этот, на мой взгляд, достаточно сложный — как будут обеспечены взаимодействия одного и другого. Но персонализация телевидения, конечно, приведет к большему спросу на услуги спутникового и кабельного телевидения, это однозначно.

 

М.СИЛИН: А как Вы оцениваете сегодня распределение совокупных долей телесмотрения между всеми каналами общедоступного эфирного телевидения и каналами тематического платного телевидения?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Моя личная точка зрения заключается в том, что абоненту все равно, какие каналы — эфирные, персональные, кабельные, спутниковые и т.д. У него есть линейка телесмотрения, и когда он выбирает для себя набор каналов, он ставит в один ряд первый, второй, третий, Discovery, Russian Travel Guide и различные другие каналы. Для него это одно поле. Поэтому, когда у наc говорят о телесмотрении или проводят результаты измерений, на мой взгляд, это не совсем корректно, потому что измерения охватывают лишь какую-то часть телеканалов (обычно это обязательные к распространению каналы), и их не сравнивают с кабельными, нишевыми каналами, которые находятся за пределами эфирной цифровой «двадцатки». Поэтому, на мой взгляд, все эти результаты измерений, не то что совсем далеки от реальности — они не учитывают всю линейку каналов, которую по идее надо смотреть. Потому что зритель все равно распределяет свое внимание между тем, что у него есть в телевизоре. Если у него 100 каналов, значит, надо смотреть, что из 100 он выбирает. И вы знаете, здесь, например, наш опыт говорит о том, что выводы могут быть самые разные.

 

Я.БЕЛЬСКАЯ: Но не значит ли это, что новые каналы, пока малоизвестные людям, не имеют шансов на выживание? Я знаю, несколько лет назад в Красноярске провели масштабное исследование, и там National Geographic Channel оказался на четвертом месте среди вообще всех каналов, включая эфирные. Но возникает вопрос: человек может до сотого канала просто не дойти — он будет сидеть и листать, и даже если он одну минуту посмотрит каждый канал, получится полтора часа! Хорошо, если он становится на чем-то интересном... Как человеку тогда разобраться?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Ну, во-первых, каналы себя рекламируют в достаточной мере. Во-вторых, многие из них принадлежат к различным телесемействам и рекламируют себя на «основных» (эфирных) каналах. Возьмите, например «Первый канал» или ВГТРК, которые успешно развивают свои телесемейства — они их рекламируют. А рекламируя их, они косвенно рекламируют другие «нишевые» каналы, которые находятся, так сказать, рядом с ними. Ну и, в-третьих, большинство операторов имеет свои информационные каналы, где они своим абонентам рассказывают о том, какие каналы появились в сети, о чем они говорят, показывают, и процесс их распространения идёт достаточно успешно.

К слову, хорошую конкуренцию Discovery сегодня составил замечательный канал Russian Travel Guide — он про нашу страну, он показывает не менее интересные географические вещи чем Discovery. Конечно, бюджеты разные, но, тем не менее, съёмки интересные — всё-таки наша страна это 11 часовых поясов, и у нас есть что снять и показать. Такие каналы, на мой взгляд, интересны, и их покупают, в том числе уже и на западе, и, в общем, это нормальная конкурентная борьба. То, что количество русскоязычных каналов за последние 2-3 года превысило 300 — это свидетельствует о том, что эта ниша имеет право на жизнь. А ведь все эти каналы делаются на инвестиционные деньги...

 

М.СИЛИН: Наша передача, к сожалению, подходит к концу. У меня остался последний вопрос. Через 2-3 года ФЦП будет завершена, и эфирное вещание будет переведено на цифру. Пройдет еще года 3 развития в новых условиях. Скажите, пожалуйста, как Вы думаете — какое распределение абонентов между кабельными, спутниками, эфирными сетями будет лет через пять?

 

Ю.ПРИПАЧКИН: Я думаю, что, учитывая те тенденции и те процессы, которые идут, в том числе инновационные процессы по развитию кабельных и спутниковых операторов, я рискну предположить, что примерно 40-50% абонентов будут в кабельных сетях (фактически это все города с населением 150-200 тысяч плюс). Спутниковые операторы займут еще примерно 35-40% рынка, учитывая, что они дают существенно большее количество каналов, может быть, иногда даже за меньшие деньги. Ну, и на долю эфирного телевидения останется порядка 10-15%. Эти 10-15% будут распылены по территории страны каким-то образом, пока неизвестным. И люди будут пользоваться цифровым телевидением, может быть, иногда как вторым, например, на дачах, имея в городе квартиру.

 

М.СИЛИН: Спасибо большое! Спасибо нашим телезрителям, в эфире была программа «ТВ Профи», ее ведущие Михаил Силин, Яна Бельская, и наш гость сегодня, Юрий Припачкин, президент Ассоциации кабельного телевидения России. До свидания, до новых встреч!

 

 

Видео: