Мы продолжаем серию материалов с условным названием "Интервью по пятницам", но на самом деле – таков редакционный принцип их подготовки – беседы с людьми, ветеранами телекабельной отрасли, формировавшими ее, влиявшими на нее, знающими ее от зарождения до сегодняшнего дня (кто-то считает этот период совершеннолетием, кто-то переходным возрастом). Сегодняшний наш собеседник – Сергей Исаков, много лет проработавший сначала на сочинском телевидении, потом возглавлявший департаменты регионального телевидения "Профмедиа" и "Матч ТВ", между которыми успел поруководить исполнительной дирекцией Национальной ассоциации телерадиовещателей. Поэтому основной темой нашего разговора стало сетевое вещание, региональные телеканалы и их взаимодействие с операторами кабельного телевидения, что, учитывая все более настойчивые разговоры о "перспективах 22-й кнопки" сегодня особенно актуально. Периодически разговор превращался в спор, потом возвращался к формату интервью, поэтому мы впервые не стали обезличивать интервью, обозначив обоих участников разговора.

Я.Бельская: Насколько я знаю, вы работаете в телевидении – эфирном или кабельном – более двадцати лет. Мы познакомились в начале 90-х, когда вы еще работали в Сочи…

С.Исаков: Да, в начале 90-х я работал в Сочи и приезжал на семинары "Интерньюс", за что "Интерньюсу " и лично Манане Асламазян огромное спасибо. Это вообще поставило на место мозги очень большому количеству телевизионных менеджеров в этой стране, сформировало ту телевизионную парадигму, в которой мы живем. Она сейчас меняется, но, тем не менее, она позволила нам вырасти.

Я.Бельская: Какова была эта парадигма? Сейчас ее пытаются представить в таких выражениях: "в 90-х мы "легли под" Запад, приняли "гейропские" ценности" и так далее – по крайней мере, судя по разговорам на центральном телевидении, это выглядит именно так. Но какова была эта парадигма развития телевидения на самом деле, какие тогда были устремления телевизионщиков?

С.Исаков: Начнем с геополитики, хотя это нелюбимая тема, но смотреть нужно географически: стран таких, как наша, наверное, три – США, Китай и Бразилия. Во-первых, несколько часовых поясов, во-вторых, разница между уровнем и способом жизни на востоке и на западе страны, и вообще протяженность. Поэтому, например, история телевидения Бельгии или Польши нам не годится. Далее, в 90-е годы на территории страны спонтанно сформировалось некоторое количество независимых телевизионных станций, которые не могли существовать самостоятельно. Как показал опыт, отдельные представители смогли, но все равно они покупали контент на стороне, у синдикатов и так далее. А остальные, так или иначе, вошли в сети. Телевизионные сети в этот момент, да и вообще, были построены только в Соединенных Штатах, а не в "гейропе", кстати. И только там они существовали в том виде, в котором мы их, да, скопировали: ТВ6, Независимая вещательная система, ставшая в последствии РЕН ТВ, СТС, ТНТ.

Я.Бельская: А "ТВ-Центр"?

С.Исаков: Ну, у него все было несколько по-другому: все-таки это компания, у которой была государственная база, и они делали вещи, которые другие не могли. Ну, у всех сетей были небольшие отличия, но принципиально у всех была единая история. А в Штатах, у ABC, CBS, NBC, Fox – у всех были существенные отличия, только подходы общие. И зачастую в одной сети были разные модели: здесь продавали контент в обмен на сетевую рекламу, и это было стандартно, а здесь выкупали эфирное время и платили компенсации.

Я.Бельская: От чего это зависело?

С.Исаков: От ситуации. У кого чего больше, тот тем и торгует, кому что нужнее, тот то и покупает. Ну, это как у нас: вот чем закончилась история с сетями? Есть такая вещь, как охват, который нужен для рекламного телевидения. Если у тебя есть охват, ты можешь его продавать, если у тебя нет охвата, ты должен его покупать. За что можно покупать или продавать? Либо за ресурс, либо за деньги. Так и реализуется: кто-то продает охват в обмен на контент, кто-то покупает охват в обмен на рекламное время – это живой процесс, и нельзя подогнать варианты событий под единое клише. Приходит, например, город не из "панели Гэллапа" (в то время – основной измеритель назывался GallupMedia, а города, где проводились измерения – "города Гэллапа"; теперь, после серии изменений и реорганизаций компания переименовалась в Mediascop и по-прежнему является основным измерителем – прим.ред.) в эфирную сеть (ну, это давно было, сейчас это уже не актуально), и говорит: "Я хочу с вами сотрудничать". Все разговаривают с ним со скукой на лице, потому что он не нужен никому, ведь идея "нести разумное доброе, вечное телезрителям через свой канал " вообще-то имеет нулевую ценность, если это не приводит к выручке. И чего ради? "А я хотел бы, чтобы вы мне денег заплатили" - "С чего вдруг-то?!"

В этом плане как раз "ТВ Центр" и отличался. Он, в свое время, платил сетевую компенсацию телекомпаниям из городов 100-, потом отказался от этого. Зачем это было нужно? Вероятно, это было нужно для каких-то целей, и KPI – какие были поставлены задачи? Вот, например, задача – охватить все!

Я.Бельская: Чему в те годы учил "Интерньюс"?

С.Исаков: Чему можно учить абсолютно неграмотных и не знающих бизнеса людей? Ведь никаких институтов по телевидению и радиовещанию не было на тот момент, никто телевизионному бизнесу не учил. Возможно учили выставлять кадр операторов и дикторов говорить по бумажке – да, я, конечно, преувеличиваю, но телевизионного бизнеса как такового не было. А ведь было необходимо купить контент, причем легально. Вот сейчас мы продвигаем мысль о том, что за просмотр легального контента нужно заплатить, и население ее встречает не то, чтобы в штыки, но с легким недоумением. Вот тогда было то же недоумение: зачем платить, если можно купить в ларьке кассету? А еще тогда были студии, которые делали SuperVHS – высококачественные фильмы с хорошим переводом. У кого были такие возможности – это было отлично.

(Если вдруг кто-то забыл, как выглядела кассета S-VHS)

Кстати, когда мы были в той же Америке, встречались с представителями тамошних сетей, и они ведь эту тему знали, она для них не была секретом – пиратство. Там-то авторское право соблюдается очень строго, наказание приходит неминуемое, и наказывают по полной программе, со всей силой пролетарского гнева.

Я.Бельская: В какой момент стала меняться эта парадигма? В какой момент из "строительства прекрасного и вечного", пусть и зарабатывания на этом денег, появились другие ноты?

С.Исаков: Где-то в 2008-2010 годах процесс свободного перехода из сети в сеть уже более-менее прекратился. Сначала прекратился самым естественным путем, потому что люди поняли следующее: я, например, подписался под какую-то сеть, работаю на бренд СТС или ТНТ, и этот процесс устоялся. Зрители знают, что на такой-то кнопке в их городе, например, ТВЦ – со вставками местных новостей. И менять это все на другую, даже более успешную сеть, – это значит потерять своих зрителей, а потом приобретать чужих, а это сложный процесс.

Понятно, что всегда были более рейтинговые и менее рейтинговые сети, и каждая из них выстраивала свою политику: кто-то вовлекал в активное со-трудничество, со-продвижение, как ТНТ. А кто-то фиксировал ситуацию через жесткий договор и жесткие штрафные санкции, как СТС. Все было по-разному, но в любом случае не может быть согласия, без желания обоих участников процесса, заработать на таких взаимоотношениях. Если что-то не комфортно, значит, сотрудничество заканчивается. Но, так или иначе, жизнь устаканилась, и это был первый момент.

Далее, были сформированы условия, когда возникло так называемое "сетевое рабство", когда региональная компания могла выйти из сети только после того, как сеть даст на это согласие. Даже не скажу, являлось ли это приказом или просто положением внутри Роскомнадзора (а в нашем узком кругу сетевых менеджеров хорошо известно, когда и от кого это пошло), но это известный факт и сложившаяся практика.

Я.Бельская: Роскомнадзор?

С.Исаков: Там это утвердили. Сейчас мы имеем статус-кво: это "сетевое рабство" очень сдерживает всех на рынке, это ситуация с цифровым вещанием. Возникновение идеи "сетевого рабства" круто изменило картину, изменило парадигму: до этого мир был свободным, был Юрьев день.

Я.Бельская: А идеология, пропаганда?

С.Исаков: Что касается идеологического содержания, когда новости вдруг стали все одинаковыми, это также повлияло на бизнес, потому что изменилось содержание каналов, в том числе и региональных. Очень небольшое количество региональных вещателей сохранили собственную интонацию и не потеряли долей. На сегодня у нас лидером среди региональных компаний является канал "Губерния" в Хабаровске. Уже многолетним лидером. Они бьют [рейтинги] на всех значимых событиях – например, вот сейчас на 9 Мая выиграли у всех каналов. Они умеют освещать.

Еще в свое время я был поражен телекомпанией "Эфир" Казань – у них новости имели стабильную долю порядка 30%, тогда как программа "Время" – 12-13%. Они тогда были партнерами "Рен ТВ", но новости делали сами.

(маленькое редакционное примечание: у телеканала "Эфир" много хороших и серьезных промо-роликов, но у нас же пятничное интервью - как тут не поделиться "Эфир"-ной шуткой!?)

Конечно, интонация и стилистика новостей с 2007-2008 годов по сегодняшний день сильно изменились, это понятно, мир изменился.

Я.Бельская: Когда стали развиваться кабельные сети, появилась проблема дублирования на одной территории федерального и местного сигнала, очень многие в регионах хотели смотреть именно федеральную версию, а возможность выбора сетевых партнеров не устраивала.

С.Исаков: Тут такая штука: сначала не было лицензирования в кабельных сетях, то есть кабельные сети не получали лицензию на федеральный канал. Возьмем любую сеть: чтобы получить лицензию, нужно было заручиться поддержкой лицензиата, а сеть могла просто не дать такую лицензию. Раньше не было такой необходимости, можно было показывать и нарушать, так сказать, интересы сетевого вещателя. Еще за этим следили местные вещатели, и вступали в конфликты с кабельными сетями, и выигрывали эти споры, и это было правильно. То есть, идея в том, что на одной территории должен быть один сигнал во всех средах, которые сейчас превалируют в концепции регионального вещания – это абсолютно правильная идея, и ее нужно всячески поддерживать.

Я.Бельская: Но часто были проблемы с качеством сигнала.

С.Исаков: Эту проблему необходимо решать. Плохое качество – это проблема трансляции, так давайте его улучшим, и сразу поднимутся все показатели. Когда ты не знаешь, почему тебя не смотрят – вот это плохо.

Я.Бельская: И кто должен нести ответственность за это качество сигнала?

С.Исаков: Ты кабельный оператор, показываешь местный канал. Ты берешь сигнал из эфира. Почему? Почему ты не берешь качественный сигнал по оптоволоконной сети? Почему у тебя антенна плохая?

Я.Бельская: Например, потому что сигнал идет из областного города, а я – кабельный оператор – нахожусь в условном Мухосранске, и сеть у меня в городке, который отделен от областного центра двумя полотнами железной дороги, речкой, двумя сопками и полусотней километров тундры.

С.Исаков: Системы связи всегда имеют много возможностей для решения задач по доставке сигнала. Вовсе не обязательно по оптоволокну. Эта проблема понятна, но если ты хочешь оказывать услуги на этой территории, то ты должен оказывать их качественно. Не канал должен обеспечить тебе линию доставки. Если ты заявил себя как кабельный оператор, и местного телевидения в том числе, то ты обязан обеспечить доставку сигнала, в том числе и местного телевидения, в высоком качестве. Если ты этого не делаешь, то ты плохой кабельный оператор.

Я.Бельская: А если у меня нет доступа к качественному эфирному сигналу?

С.Исаков: Эфирный сигнал – это один из вариантов. Есть волокно, есть IP – есть масса способов. Ну, почему ты – оператор – хочешь переложить проблему на другие плечи? Ты ведь заявил господину N, что ты доставишь в его квартиру 220 спутниковых каналов, 20 общенациональных и 3 местных…

Я.Бельская: Я расскажу, как поступают грамотные операторы: если есть возможность брать качественный сигнал по IP, они его заводят в сеть, разумеется. Если есть высокое качество трансляции и есть договоренность. Если нет – забивают болт на проблему и дублируют плохой эфирный сигнал хорошим спутниковым, и плевать, что на спутниковом федеральные рекламные врезки.

С.Исаков: Хорошо, таким образом, на одной из первых двадцати позиций в мультиплексе должен быть местный сигнал, а на какой-то дальней у него будет дублированный чистый. И вот тут-то вступают в действие права. То есть: "У тебя лицензия на вещание чистого сигнала есть? " – спрашиваем мы такого оператора. – "Нет", – "Все, выключаем". Это ему должен сказать сетевик, если ему это интересно. Это очень важно, и, возвращаясь к началу разговора: оно операторам зачем? Чтобы нести какую-то свою важную и ценную идею или просто так, из вредности? Или чтоб зарабатывать деньги?

Я.Бельская: Кабельный оператор просто решает проблему минимумом усилий.

С.Исаков: Если он оказывает некачественную услугу, если должен по закону доставлять первые 20 каналов, а он этого не делает, то мы, вещатели, вместе с государством должны его наказать. И это нормально.

Я.Бельская: Кабельные операторы вас сейчас осудят.

С.Исаков: Делайте все хорошо, кабельные операторы, и никто вас не станет ругать.

Я.Бельская: Они делают, что могут. Но когда у них нет необходимых технических возможностей…

С.Исаков: Стоп, это опять разговоры. Хороший вариант, доставлять сигнал по IP, присоединиться к другим сетям, просто поставить качественную антенну и принимать с эфира, сейчас технологий множество. Здесь роль государства очень важна: оно должно приглядывать за тем, чтобы все оказывали услуги качественно.

Я.Бельская: Давайте вернемся к вопросу цифровизации. Ситуация начала меняться, когда зашел разговор об эфирной цифре. Для меня было несколько странным то, что региональные сетевые партнеры, понимая, что скоро придет федеральный эфирный сигнал, и они перестанут быть нужными, что они – отмирающий класс, они все равно тянули до последнего, не придумывали прокладку, не увеличивали собственное производство. Они вопили "несправедливость!", считая, что государство должно их каким-то образом защитить, а они будут сидеть и на существующей схеме выживать. Я, конечно, утрировала ситуацию, но каково ваше отношение к ней?

С.Исаков: Во время работы в Национальной ассоциации телерадиовещателей я выступал на разных конференциях и говорил об этом. В одном из докладов финальная была такая фраза: "Есть старая индейская поговорка: "Если лошадь сдохла – слезай!"

С другой стороны, я понимаю, что если лошадь все еще перебирает копытами и куда-то ползет, а слезать, в общем-то, некуда, то можно и посидеть. То, что они выбрали позицию жаловаться государству в надежде на помощь, хотя никто, на самом деле, не надеется и не верит – это понятно.

Я.Бельская: Но лошадь можно подкормить…

С.Исаков: Да, если нет альтернативы, если все еще не открыл ларек по продаже чулочно-носочных изделий, не переформатировал свой бизнес вообще, то ты можешь тянуть до последнего. Никто же не заставляет тебя заниматься эвтаназией, становиться самоубийцей, если дальше перспектив не видишь. Да мы все умрем когда-то, так что – прямо сейчас заканчивать, что ли? Поэтому позиция "тянуть до последнего" понятна, но нужно совершенно точно видеть конец. И Алексей Константинович Волин говорит, что никто не будет запрещать аналоговое телевидение. Правда, оно не умрет само, оно будет тарахтеть, и РТРС будет этому только рада, все будут рады.

Но проблема со зрителями – будут ли они его смотреть? Что с ними сейчас происходит? Что делают зрители в настоящий будничный день? Они смотрят в аналоговом эфире, скажем, 6 или 10 каналов в "так себе" качестве. И вот они заходят к соседу, а у него сияющая картинка, все отлично. Как так? Очень просто: человек купил за 990 рублей set top box, подключил к той же антенне, которая была, и наслаждается 10-20 каналами в цифровом качестве. Через какое-то время останутся аналоговые каналы, и одновременно у людей будет возможность смотреть цифровые.

Будут ли люди возвращаться на аналоговые каналы? Пусть даже они переформатированные, ставшие самостоятельными и независимыми, вышли из сетей? Какой должен быть мотив для телезрителя, чтобы отключить коробочку или переключить в телевизоре шкалу? В более современном телевизоре единая шкала, включающая и цифровые, и аналоговые каналы. Таких телевизоров не очень много, и, скорее всего, такие современные телевизоры находятся в домохозяйствах с кабельным или любым другим оператором платного телевидения. На аналоговом вещании останутся люди, у которых по какой-то причине не подключен оператор платного телевидения. Где это находится? Кто эти люди? Почему они так живут? Насколько они интересны для телерекламного бизнеса? И есть ли смысл сохранять аналог для них, когда в январе 2019 года выключится в "городах сто тысяч минус" первого мультиплекса?

А дальше, по единому мнению индустрии, первый мультиплекс выключается и в городах "сто тысяч плюс" тоже, потому что ему нет смысла платить за две услуги. И зритель начнет получать услугу от РТРС. Он сейчас эту услугу не получает, она ему достается бесплатно, а потом ему придется платить. Он не будет оплачивать услугу аналогового телевидения в больших городах. Соответственно, каналы первого мультиплекса выключают аналог. Второй мультиплекс – остальные телестанции – тоже его выключат. А партнерские, может, и оставят.

Я.Бельская: То есть, региональные вещатели, которые потеряли сетевое партнерство, или не потеряли его – разве они не сотрудничают непосредственно с РТРС по цифровому вещанию?

С.Исаков: В этой истории несколько важных направлений, в них надо хорошо разобраться, чтобы понимать, чего ждать. Рассмотрим жизнь регионального вещателя: он имеет партнерство с какой-то сетью. Сейчас большинство сетевиков имеют договоры на цифровую врезку, потому что в кабельные сети выдается цифровой сигнал, тот, который приходит с мультиплекса. На РТРС установлены стандартные сплайсеры, с помощью которых врезается региональная реклама. По закону оператор платного телевидения обязан брать этот сигнал с локализацией, именно там. То есть, если у нас есть партнер, который размещал собственную локальную рекламу, он не может попасть на ту кнопку.

Допустим, это канал "Матч ТВ", который находится на третьей позиции. Соответственно, партнер хочет, чтобы его локализованный сигнал находился на третьей позиции. Для этого необходимо, чтобы канал "Матч ТВ" сообщил РТРСу, что вот этот сигнал местного вещателя с местной рекламой является сигналом канала "Матч ТВ", а не локального вещателя. То есть, мы у локального вещателя эту рекламу покупаем. Таким образом, возникает система договоров между региональным продавцом рекламы, РТРС и каналом, для того чтобы реклама партнеров вошла в кабельные сети на третьей кнопке, а не на сорок третьей, где он имеет свой, отдельно взятый договор. На сорок третьей может быть та же самая реклама плюс местные программы в соответствии с договором у канала-вещателя с региональным вещателем.

Такая схема реализована практически у всех сетей. По этой схеме вещает цифровой передатчик, размещает там локальную рекламу для второго мультиплекса. В кабель приходит реклама с местной локализации, то есть, во всех средах это выглядит так.

Что же делать местному вещателю с аналоговым передатчиком? В городе 70% покрыто кабельными сетями, то есть он своим аналоговым передатчиком вещает на 30%. Из этих 30% те, у кого был "так себе прием" аналога, уже давно поставили set-top-box и принимают цифру. Во втором мультиплексе врезка есть, в первом нет, но появится. И вот вопрос – а аналог-то ему зачем?

И получается, что канал платит 300-500 тыс рублей ежемесячно за тарахтение аналогового передатчика, который охватывает чуть меньше, чем ничего. А у нас ведь в "городах 100 тысяч плюс" кабелем покрыто больше 70%.

И при этом есть еще домохозяйства, в которых вообще нет телевизоров – это понятно, маргиналы есть везде.

Я.Бельская: Вы считаете корд-каттеров (людей, отключивших телевидение) маргиналами?

С.Исаков: Да, конечно. Любые люди, идущие не вместе со всем обществом, являются маргиналами. Яна Бельская, например, тоже маргинал практически по всем вопросам.

Я.Бельская: От маргинала слышу!

С Исаков: Конечно! (смеется)

И вот еще важный момент: сейчас, когда это решение об отключении аналогового вещания в "городах 100 тысяч минус" для первого мультиплекса примется программа, пройдет правительственная комиссия по реализации цифровых программ, и будут установлены сроки и окончательный порядок реализации ФЦП. Тогда начнется активное продвижение цифрового эфирного вещания по всем каналам, включая первый мультиплекс, которому тоже важно, чтобы люди не остались на аналоге, чтобы они не потерялись.

Все телеканалы начнут активное продвижение цифры – и все, аналог умрет сам по себе. Вы можете тарахтеть передатчиком, сколько угодно!

Да, у всех разрешения на использование радиочастот до августа 2019 года, все этого боятся. Но сказали же, что если очень надо, то мы пролонгируем. Проблема в другом: зачем это нужно?

Хорошо, есть же еще сети, которые не представлены в мультиплексах, есть и новые строящиеся сети. Будет ли у них охват? Будут ли они дальше жить? Я, например, думаю, что нет. Ну, конкретно: если у вас нет кабельного охвата, если вы не входите в системы платной доставки контента, то наличие вас в аналоговом эфире не поможет, не нужно тратить на это ни деньги, ни время.

Я.Бельская: Но при этом насколько целесообразна борьба некоторых региональных вещателей за аналог? Есть множество муниципальных каналов, какой смысл им оставаться в аналоговом эфире, а не перейти в цифровой эфир, договориться с кабельными операторами и нормально вещать в открытом цифровом?

С.Исаков: Во-первых, что такое цифровой эфир? Третий мультиплекс?

Я.Бельская: Да, ну, пусть не третий, просто заключить договор – неужели РТРС откажет?

С.Исаков: Третий мультиплекс у нас есть только в городе Москва, существует на 34 ТВК с определенным набором каналов. Это настоящий третий мультиплекс. Недавно власти Якутии заявили о том, что они построят третий мультиплекс в городе Якутске. Это, кстати, очень хитрая штука. Я во многом согласен с Алексеем Константиновичем Волиным, но здесь он лукавит по поводу третьего мультиплекса на всю страну. Не надо говорить, что денег не хватит, что не справится индустрия – справится. Поставить отдельный мультиплекс в отдельно взятом городе – вообще никакой проблемы нет: покупаешь передатчик и устанавливаешь. Частот полно, цифровой дивиденд позволяет это делать сколько угодно. Есть частоты, у вещателей, у игроков рынка – они собственные частоты под цифру запустят, и все! И денег хватит на обеспечение этого передатчика, все нормально.

Я.Бельская: То есть, скажем, телеканал "Вся Уфа" просто покупает передатчик – и им разрешат?

С.Исаков: Да, получает в ГРЧЦ частоту для цифры, если на это будет Божья воля, как говорится.

Я.Бельская: Но контроль, на котором так зациклен Роскомнадзор? Через РТРС их можно контролировать?

С.Исаков: Ну, конечно! Так же, как и сейчас.

Вот, кстати, легенда из старых времен, с чего мы начали разговор: тогда, в 90-е годы, все стремились получить связные лицензии, дескать, это защита от произвола власти. С чего это? Какая-такая защита? Если власть захочет что-то выключить, она выключит, есть у вас лицензия, или нет. Точно так же: все контролируется в одних руках, рубильник всегда находится в одном месте, бояться этого не нужно.

Понятно, чего боится Алексей Константинович: он говорит, что рекламного "пирога" на всех не хватит. Ну, конечно, можно возражать против железнодорожного транспорта, возглавляя гужевую компанию по перевозкам, но прогресс-то не остановить! В Испании, например, куча цифровых эфирных каналов, там нет почти кабельных сетей, все в цифре в эфире, все с условным доступом, платные системы, и все хорошо.

Я.Бельская: ОТТ. Насколько серьезно могут пострадать федералы? И второе, главное: они, конечно, со скрипом дают разрешение транслировать себя в Megogo, "Картине ТВ" и так далее. Но при этом телеканалы, прежде всего федеральные, запускают собственные интерактивные платформы, активно их развивают. И тот факт, что они, например, Дениса Горшкова перетащили из "Амедиа" в Национальную медиа группу, чтобы он развивал собственную ОТТ-платформу, о многом говорит. Еще лет 10 назад, когда мы начали говорить про ОТТ, было понятно, что один из путей развития, который можно обсуждать, – это то, что каждый более-менее крупный производитель контента придет к созданию своей платформы, где будет вещать собственный контент. Логично будет предположить, что он будет его вещать эксклюзивно. А сейчас у нас происходит такой разброд и шатания, – ну, понятно, переходный период, – и что-то вещают сами, что-то продают, в общем, правая рука не знает, что делает левая нога.

Вопрос: происходит ли это планомерно и целенаправленно, или это логичный хаос развития?

С.Исаков: Отлично, это же наша мечта, как либералов – пусть расцветают все цветы! Именно это сейчас и происходит на рынке: отсутствие единой парадигмы. Потому что в каждой избушке свои погремушки. Для каждого канала, для каждого вида контента свои особенности, и единого решения, общего для всей индустрии, нет. Его долго пытались выработать, но поняли, что кто в лес, кто по дрова, и у всех есть свои особенности.

Простой пример: есть спортивный канал, для него в ОТТ есть смысл существования в прямом эфире, всегда симулкаст. То есть события нужно смотреть здесь и сейчас – смотреть вчерашний футбол, если знаешь результат, бессмысленно. А хайлайты – это отдельная история, когда люди, не желая смотреть весь матч, просматривают ключевые моменты, чтобы для себя понимать и при необходимости обсудить. А вот посмотреть серию ComedyClub, которую я пропустил? – это милое дело! Тут я уже подсел и приклеился к устройству (я не говорю телевизор – любое устройство с экраном), и я смотрю программу за вчера, за позавчера, а потом перекинулся на позапрошлый год, и понеслась вода в хату.

Есть контент, который можно смотреть в VoD, использовать интерактивные сервисы, а есть контент, когда в этом нет никакого смысла. Далее, разный способ монетизации. Когда мы говорим о каналах симулкаст, одновременно с эфиром, мы говорим только о продаже. Например, BigTV– это вообще отдельная концепция, когда мы за счет интернета расширяем аудиторию рекламных блоков, при этом понимая ее качественное отличие, "добавляем изюм в булку".

Я.Бельская: При этом у нас есть возможность добавить интерактивную составляющую.

С.Исаков: Это все уже сверху, это плюс. Было несколько путей, которые обсуждались еще год назад. Например, рассматривать интернет как отдельный регион, когда вот эти две минуты, которыми мы делимся с партнерами, размещать там, в этом самом интернете, то есть использовать как будто это отдельный регион, и там размещать локальную рекламу, специфическую, интернетовскую, и на этом зарабатывать.

Я.БЕЛЬСКАЯ: Она зашла, эта идея?

С.Исаков: Нет. Она поработала на Первом канале одно время, но от нее отказались.

Потом была идея замены всей телерекламы на интернет-рекламу, которая была бы на устройствах кликабельна, соответствовала по правам и так далее. В итоге, например, в "Газпром медиа" победила концепция BigTV, где замещается в случае, когда телереклама не обладает достаточным количеством прав, например, по музыке нет прав для Web. Есть ограничения на контент, который, например, закрыт для Webпо разным правовым причинам. Закрыт специально для того, чтобы владельцы контента могли продавать его в Web, как это происходит со спортивными правами, либо потому что владельцы контента думают, что Web-продажи – это дополнительный рынок, и они пока не готовы об этом говорить.

Так бывает с иностранным контентом – фильмами, шоу. Либо есть какие-то другие идеи, но пока не проработанные. Тут возникают такие лакуны, которые мы закрываем "блэкаутом" [черным экраном с надписью о временном прекращении трансляции]. Либо это будет честный блэкаут – "данная программа не предназначена для Web-просмотра", что у нас, например, на спортивных каналах – либо это прикрытый "блэкаут", когда запрещенная для Webпрограмма перекрывается разрешенной. И телезритель уже не в курсе, что он смотрит не аутентичную версию, а специальную Web-версию. Вот мы уже видим несколько способов решения задач.

Я.Бельская: Правообладатель разрешает такое перекрытие?

С.Исаков: Формирует сигнал канал вещатель – он сам все это делает, как держатель лицензии. Он может заменять одну программу другой для разных сред, это не запрещено законом. Вот в регионах мы же перекрываем такие программы, причем, это не проблема.

Это мы говорим про симулкаст – о том, что есть разные способы решения. И поэтому, когда вещатель дает оператору в ОТТ симулкаст-сигнал своего канала, он зарабатывает на BigTV, это понятная концепция. Либо он дает ссылку на свой плейер, как это делает "Витрина". И они сами откручивают на своем плейере необходимую рекламу и монетизируют ее, полностью контролируя всю историю. Плюс способы измерения через метки. Сейчас это все отработано для BigTV, все в порядке.

Это что касается симулкаста. А теперь catch-up и прочие штуки: там, где это разумно, например, на каналах ТНТ, там это работает. А там, где это плюс-минус неразумно, например, на канале "Матч ТВ", там это работает, но этим никто не пользуются, потому что это, правда, не нужно.

Я.Бельская: Это регулирование рынка.

С.Исаков: Да, это происходит само, самое главное – что не нужно никаких концепций, не нужно решения МКС, предписаний Роскомнадзора – сами-сами-сами. И слава богу, молодцы.

Я.Бельская: Есть один вопрос, который я задаю всем в интервью: можете ли вы назвать те переломные моменты, в которых, на ваш взгляд, рынок мог повернуть в одну сторону, а он повернул в другую, и стал таким, какой он есть? Положительные и отрицательные.

С.Исаков: В нашем случае, это принятие цифровой программы – это раз, когда повернуло все.

Два – принятие закона mustcarry– обязательных каналах – и реализация этого концепта, последовательность шагов. Единство картинки во всех средах – это очень правильная и хорошая вещь. И обязательства перед операторами по выполнению неких единых для всего государства функций, как бы обеспечение цифрового равенства – это очень хорошая, правильная вещь. Это повернуло рынок.

Следующее – снижение стоимости доставки широкополосного интернета, что позволило развиться ОТТ-сервисам, IPTV, и позволит в дальнейшем развиваться Web-дистрибуции. Ведь что происходит с любыми способами доставки в принципе: потребитель уже давно не понимает, что такое он там себе подключил. Он и раньше-то не очень понимал, что у него стоит, что за set-top-box – это IPTV, или эта коробочка имеет отношение к ОТТ, потому что у него телевизор не Smart, и он называет все это одним словом – кабельное. И оно как-то работает. Применяемые операторами технические решения – ОТТ, IPTV или DVB-C, это не важно, а важно донести каналы в удобной упаковке до потребителя.

И еще одна важная история – это борьба с пиратством. Потому что, если рядом находится оператор, который за 150 рублей предложит тебе 200 каналов, включая все премиальные, то для потребителя это отлично, а для всех остальных это плохо.

Я.Бельская: Кто должен бороться с пиратством?

С.Исаков: Все, кто теряет деньги, все заинтересованные лица. Правообладатель теряет деньги? Да. Может ли он побороться на земле с конкретным пиратом в 3000 абонентов? Думаю, что нет. Да, он может написать претензию, отправить письмо, но большего он делать не будет. Он сам не будет ходить на суды в каждый поселковый совет, у него денег не хватит. А местный, находящийся рядом, добропорядочный оператор может ли бороться с нечестным конкурентом? Я думаю, да, и у него денег должно хватить, потому что это прямо рядом с ним, это его потребители покупают по дешевке товар, который он продает по адекватной цене. Иначе у нас ARPU не поднимется, иначе не заработает схема.

Я.Бельская: Но у нас есть "Ростелеком", который в целом ряде конкурентных регионов устанавливает заградительные тарифы, то есть тарифы, выше которых операторы не могут подняться. А "Ростелеком" – государственная контора, и, может быть, госрегулирование тарифа. При этом желательно не на уровне плинтуса, а с учетом исходных затрат, было бы где-то на благо операторам.

С.Исаков: Ну, и тогда, возвращаясь к этой ситуации: если вы хотите обеспечить минимальные цены для социального пакета, давайте пакетированием заниматься. Слава богу, мы ушли от аналоговых кабельных сетей. Вообще-то их ещё много, таких потребителей порядка 10 миллионов, но их охват неуклонно снижается, это умирающий вид кабельных сетей.

Я.Бельская: Потребитель не хочет покупать тематические пакеты, он не хочет ломать над ними голову.

С.Исаков: Тогда в этом базовом пакете уменьшаем количество каналов. Он не хочет париться, а мы не хотим его парить – зачем же подбрасывать уголь в эту парилку? Давайте сделаем в этой парилке холодно.

Я.Бельская: Но приходит менеджер "Рэд медиа" и говорит: "Купите у меня вот это и вот это, и весь пакет спортивных телеканалов Матч"…

С.Исаков: Для всеобщего счастья аналоговые кабельные сети необходимо перевести на голодный паек, там должно быть 10 или 20 каналов, и конец дискуссии. То есть, они как брали 60 рублей за 60 каналов, теперь пусть берут 60 рублей за 20 каналов.

Я.Бельская: Нет, они не готовы к ухудшению услуги. Они хотят больше каналов за те же деньги – поэтому кабельные операторы и делают открытую цифру.

С.Исаков: Молодцы! "Четверка" вам, ребята! Вы сами каждое утро, выходя из дома, выкапываете пару лопат для собственной могилы. Она быстро выкопается, друзья…

Я.Бельская: Можно на пальцах? (а то я сама устала уже об этом говорить!)

С.Исаков: Открытая цифра не дает развития. Она не мотивирует потребителя платить за контент нормальные деньги. Что она дает, что позволяет сделать, кому от этого хорошо?

Я.Бельская: Абоненту – он получил большой цифровой пакет. Отчасти операторам, которые получают конкурентное преимущество.

С.Исаков: Вот в большом цифровом пакете 200 каналов. Как вы собираетесь оплачивать их?

Я.Бельская: Разумеется, обманывая каналы, говоря, например, "вас у нас в аналоге нет, только в цифре, в таком-то пакете".

С.Исаков: Без саморегулирования отрасли, без жесткого прекращения, пресечения этого толку не будет. В свое время мы на каналах "Матч ТВ" стали отказывать людям в открытой цифре. Не скажу, что это везде произошло, но это процесс длинный. И это не приносит нам никакого удовольствия, не приносит денег. Зачем нам обман трудящихся? Мы хотим поголовно считать, каждого потребителя.

Я.Бельская: Многие телеканалы с этим бились, в итоге они пришли к некой схеме. Если очень условно если у вас есть открытая цифра и вы хотите вещать канал в открытой цифре, то вы платите половину или две трети вашей аналоговой базы.

С.Исаков: Каждую ситуацию с открытой цифрой необходимо расследовать и принимать решение, но не прямо сейчас и на всю жизнь, а иметь длинную дорожную карту, по которой мы должны прийти к нормальной истории с нормальным цифровым телевидением. Пусть будет базовый пакет плюс пакетирование отдельных премиальных каналов за отдельные деньги. Если потребитель не может платить за футболы, значит, он футболы не смотрит, точка. Потребитель же не плачет и не бьет стекла в ювелирных магазинах, если он не может заплатить за ювелирные изделия. Он спокойно проходит мимо, поджимая губы, и все.

За хороший контент, тот, в котором есть нужда, нужно платить.

Я.Бельская: В какие технологии или в какие направления вы бы, как инвестор, вложились? За чем будущее, где точки роста?

С.Исаков: Я вижу сейчас очень недоразвитую область – это В2В. Во-первых, HoReCa [рус. Хо́ре́ка́— термин, обозначающий сегмент сферы услуг индустрии гостеприимства — общественного питания и гостиничного хозяйства] – это огромное непаханое поле, пиратство в этой области процветает. Во-вторых, это серый рынок, его нужно делать белым, прозрачным. Это количество экранов в заведении, контракты с заведениями – здесь огромное поле для деятельности.

На сегодняшний день в области HoReCa есть признанный лидер – это "НТВ Плюс". И даже с учетом того, что делает этот оператор, я скажу: там еще копать и копать, там всего на полштыка вскопано, причем маленького участка от всего поля. По моим оценкам, там минимум в десятки раз больше реальных потребителей, чем охвачено сейчас.

Второе: общественные организации, общественные места, сервисные организации – это вообще непаханое поле, там огромное количество потребителей. Так что B2B – это тема для многих платных каналов: каналы про еду, мода, спорт, новости.

Еще один интересный аспект, тема, требующая сначала проработки на каком-то отдельно взятом канале, а потом уже реализации на других федеральных каналах – это В2В для обязательных общедоступных каналов. Почему общедоступный канал должен находиться в свободном доступе в заведении? Нигде в законе не сказано, что заведение может использовать общедоступный канал бесплатно, нет такого. То есть, Первый канал, вещающий на ресепшене в гостинице, должен получать за это деньги, как и НТВ или СТС. Здесь, конечно, много юридических сложностей.

Я.Бельская: Но каналы все-таки транслируют рекламу и за счет этого существуют. Тот же Первый канал транслирует рекламу и заинтересован в том, чтобы охватить большую аудиторию.

С.Исаков: Здесь простая история: да, заинтересован, но на самом деле он заинтересован, чтобы его показывали аудитории, обладающей пиплметрами медиаизмерителя (это чтобы выглядеть в интервью окончательно законченным циником). Все остальное его не очень интересует. То есть, начинает интересовать, когда возникают другие KPI. Если необходимо донести какую-то мысль до населения, если необходимо установить единое информационное пространство в стране, связать страну едиными скрепами (я сейчас не глумлюсь: это русский язык, какие-то культурные вещи). Здесь есть важная вещь: у владельца кафе, гостиницы, или общественного пространства возникает потребность в том, чтобы у него на экране что-то было. Потребность возникла – оплати ее. Первый канал не бегает по аэропортам и не просит: "Ребята, повесьте монитор с моим каналом". Аэропорт вешает монитор и заводит туда "Первый" или "Матч ТВ" – и он должен оплатить эту услугу. Кому надо – тот платит, у кого есть – тот получает деньги.

Я.Бельская: Мы сейчас фактически сформулировали точки роста операторов и каналов.

С.Исаков: Да, и, конечно же, огромной точкой роста являются новые технологии. И ОТТ в разных формах, потому что потребителю сейчас хочется получать один и тот же набор картинок на всех своих устройствах, а гаджетов у него много. Об этом не говорил только ленивый, и вот, наконец, я тоже говорю. Плюс новые технологии, которые уже отработаны, только у нас еще не работают, например, HBBTV. Отличная технология, тоже требует своего развития, и там есть, где вскопать, и там фактически открывается дополнительная среда, которая не регламентирована по количеству и объему рекламы. Это отличная точка роста.

Еще одна точка роста – изменение формата вещания до HDи далее UHD.  Это будущее.  Посмотрите, как продвинулось потребление платных каналов с вводом формата HD. Практически можно говорить о том, что создавать новые каналы в SDбессмысленно, нужно делать сразу в HD, при необходимости, формировать версию в SD. Но это отдельный большой разговор.

Я.Бельская: Отлично! Я думаю, у нас получилось очень позитивное окончание разговора, спасибо!